Сказка ПРО ШАЛОВЛИВУЮ ЛОЖЬ |

Дорогие друзья, мы продолжаем наш не простой разговор о болезнях характера, которые мучают и терзают ребенка и сколько нам нужно родительского терпения, родительской любви, заботы, мудрости, чтобы излечить ребенка. Болезнь это временное проявление, если конечно не затягивать, как например с простудой она лечиться в течении 5-7 дней, но если во время не начать, то и до осложнений не далеко, вот тоже самое происходит и с характером. Если не замечать первые проявления болезни, и говорить себе: «Это пройдет, вот повзрослее и поймет: что врать это плохо, что важно заботиться о своих близких, что нужно преодолевать свою лень или страхи, питать свое сердце добротой и любовью». Но болезнь затягивается, прочно оседает в характере, что потом требуется настоящая скорая помощь и применение сказочной антибиочной терапии. Слава Богу! что у нас, ее в арсенале великое множество. Но лучше проводить профилактику. Сегодня мы опять про ЛОЖЬ поговорим…

Жила – была в одной деревне семья: папа, мама, дочка Марьюшка и братик ее маленький Павлик.
Девочка озорница была большая. Только вот от ее проказ смеялись мало.
Бывает толкнет она братика в лужу, он плачет. Мама ругать ее начнет, а она говорит, что это козленок толкнул. Или бабушке-соседке скажет, что батюшка ее звал, бабушке тяжело идти, но надо. А батюшки и дома-то даже нет. Бабушка назад вернется, уставшая, конечно, на Марьюшку посмотрит и головой только покачает. Или мама ее попросит:
— Сходи дочка в лес, принеси ягод к ужину.
А кто ж любит ягоды собирать? Девочка в лесу погуляет-погуляет, сама покушает черники, земляники и малины. Домой с пустым кувшинчиком вернется, а маме расскажет:
— Мама, я кувшин полный ягод насобирала, а домой бежала быстро, упала, все ягодки и рассыпались.
А мамы глаза от этого только грустные-грустные сделаются.
И вот один раз к ним в деревню цирк приехал. Конечно, цирк не к ним, а в город ехал. Просто сломалось у них что-то и пришлось им на несколько дней в деревне этой остаться, на радость всем ребятишкам. Конечно. Никто же из них никогда не видел ни слона, ни льва, ни тигра. Соседским мальчишкам больше всего львы нравились, а вот Марьюшке – слониха со слоненком. Хоть и был этот слоненок больше их коровы, но такой хорошенький.
Дома она всем про цирк рассказывать любила.
А Павлика мама не пускала цирк смотреть, маленький он еще был. Братику тоже ведь хотелось слона увидеть, вот он и приставал к сестре:
— Марья, а что такое хобот? Расскажи. Марья, а он правда больше нашей коровы? Марья, а уши у него какие?
Сестре надоели его вопросы, она возьми и скажи:
— Какие, какие уши? Вон смотри в зеркало, твои уши точно как у слона.
Братик же маленький был, поверил ей и побежал смотреть. Смотрит он в зеркало и не понимает, отчего у него уши растут. Тут Марья и сама это увидела, к маме бежит и кричит:
— Мама, мама у Павлика уши, как у слона.
— Не мешай, мне дочка со своими глупостями работать, помогла бы лучше.
— Мама, я правду говорю.
Тут уже и Павлик прибежал, ревет на всю деревню. Мать увидела и сама разревелась, конечно.
Страшно стало Марье. Что ж она такого натворила? Что с братом будет?
Убежала она далеко-далеко в сад. Под яблоньку свою любимую. Сидит одна и плачет. А что делать, как брата спасать, не знает. А отец домой вернется, вообще из дома выгонит.
Чувствует она, кто-то по головке ее гладит и успокаивает. Глаза протерла, смотрит, а это фея. Глаза у нее грустные, но добрые-добрые. Рассказала ей все Марьюшка.
— Знаю, — отвечает фея. – Зачем же ты Шалунью-Ложь к себе так близко пустила?
— Кого пустила? – не поняла Марья.
— А ты наверх посмотри. Она там сидит
Подняла Марья голову, а на ветках яблони сидит девочка, чуть старше ее самой. Сидит и хохочет: «Ха-ха-ха! Уши, как у слона! Ха-ха-ха! Смешно как! Не могу!»
Испугалась немного Марья.
— А почему я ее не видела раньше?
— Она людям не показывается так просто. Она же знает, что ее тогда прогонять будут, — ответила ей фея.
— И я хочу ее прогнать.
— Это не так просто. Но только, если ты сможешь ее прогнать, у твоего брата уши слоновые пройдут.
— Я прогоню ее, скажи, пожалуйста, как это сделать!
И фея открыла ей одну тайну:
— Ты должна у всех, кого ты обманула, попросить прошения.
— И все? – удивилась Марья. – И больше ничего?
— Не думай, что это так просто! У всех!
— Спасибо фея! Можно я пойду?
И побежала девочка назад в деревню. К соседке зашла, потом к дедушке, который около церкви живет, потом к подружке своей забежала. И бегала она так до самого вечера, ведь в каждый дом ей зайти пришлось.
— Ну, все! – думает она. – У всех попросила прощения, уши у брата прошли, можно домой идти.
А дома мама плачет, а отец строго посмотрел, не обнял ее даже, просто спать отправил и все.
Не прошли значит уши, а кого же она забыла? У кого прощения не попросила? И тут вспомнила, с кровати вскочила:
— Папочка, мамочка, простите меня пожалуйста! Я больше не буду никогда обманывать!
Обняли они ее, простили.
А утром Марья брата увидела и испугалась. Не прошли уши. Опять кого-то забыла. У кого не попросила прощения? Уже и позавтракали, а уши не проходят… Павлик опять плачет, он даже на улицу выйти теперь боится.
И тут Марья вспомнила:
— Путник к ним заходил, покушать просил, а она обманула, что папы с мамой дома нет, некому его накормить.
А как она у него прощения попросит? Ушел он давно из деревни.
Только фея сможет ей помочь. Марья уже бегом к яблоне бежит, а фея ждет ее:
— Ну что у всех попросила прощения?
— Нет, — шепотом говорит, — не у всех.
А сама на Шалунью-Ложь посмотрела, та притихла уже, не хохочет как вчера.
— Фея, а как мне прощения у путника просить? Он уже ушел давно.
— Я же говорила, что это непростое задание. Но ты каждый вечер, перед сном говори про себя: «Прости, меня путник!». Проси так у всех прощения, пока человека не встретишь. Только помни! Каждый вечер, а то Шалунья быстро опять к тебе дорогу найдет.
Поблагодарила Марья и убежала.
Вот и поужинали уже, спать пора. Марья ложится и прощения просит:
— Прости меня путник.
— Прости меня учительница, — это она еще вспомнила, что была у них учительница, добрая, детей очень любила, а Марья все шутки-обманки про нее рассказывать любила. Потом учительница в другую деревню уехала. Сейчас и не найдешь куда.
— Прости меня сын соседки, — а это приезжал сын к их соседке, и Марья один раз обманула его сильно.
Теперь-то Марья уверена, что всех вспомнила.
Утром просыпается, а уши опять не прошли. Марья грустная стала:
— Не могла же ее фея обмануть. Что случилось?
А Павлик плакать опять начал, он хочет на улицу гулять, а боится с такими ушами выйти, мальчишки засмеют его. Мама тоже плакать начала. И Марья, конечно, с ними ревет. Она подбежала к брату, обняла его крепко-крепко: «Братик, ну прости меня, ну пожалуйста!»
Как только она это сказала, уши уменьшаться начали, потом еще меньше и еще, вот уже и совсем прошли.
Радовались они, конечно, все, а больше всех Марья. Только она знала, что прогнала теперь Шалунью-Ложь.
И никогда она ничего такого больше не говорила, чтобы Шалунья могла к ней подойти.
— Прости меня путник, — говорит Марья еще каждый вечер перед сном.
Учительница к ним вернулась через год, сын соседки тоже приехал на каникулы, а путника она еще не встретила.